Резные наличники поселка Борисоглебского Ярославской области
В Борисоглебский я приехал на велосипеде из Ростова. После Ростовских наличников трудно было предполагать, что что-то ещё может так порадовать! Однако это было только начало – Ярославская земля оказалась просто кладезью наличников:)
Надо конечно рассказать, что любой небольшой город, когда идёшь по нему едва приехав, задаёт вновь прибывшему путешественнику своё настроение. Оно может быть любым – грубо-деревянно-некрашеным, как в Рязани или наоборот – красочно-размалёванным, как здесь, в Борисоглебском. Не всегда это настроение очевидно, но как правило – угадывается. Так было и здесь – приехав домой и собрав мозаику из окошек – всё стало ясно.
Можно долго рассуждать о том, что традиции резьбы по дереву передавались от мастера к мастеру, копировались, умирали и снова возобновлялись, однако для меня очевиден тот факт, что Борисоглебские умельцы делали наличник с одной лишь целью – покрасоваться!
Ну а иначе как объяснить тот факт, что буквально каждый наличник отличается от другого совершенно? Ну нет, конечно же есть некоторые общие черты – полукруглое навершие, объёмность и обилие пропильной резьбы в целом.
Поэтому я вас оставлю с ними наедине, добавляя лишь по паре слов про некоторые.
И посоветую съездить в Борисоглебский. Да хотя бы на монастырь местный посмотреть – он ведь просто невероятный!
1.
2.
3.
Один из самых старых наличников. Нижние окошки из цветного стекла, которое в конце XIX века было существенно дешевле прозрачного.
4.
А у этого и следующего наличников – очевидный растительный орнамент. Мне эти цветы напоминают тюльпаны.
5.
Вот в центре кстати опять эти тюльпаны.
6.
А здесь – узор смешанный: растительный и животный. Голову слева уже никому не найти, а правая голова (волка? дракона?) осталась, и то ли извергает пламя, то ли кусает что-то.
7.
8.
9.
Этот наличник характерен тем, что его вершина выступает вперед на добрые 70 см. Из-за этого её тонкая резьба почти вся и поломалась.
10.
11.
12.
13.
Совсем не характерный наличник. Нигде больше ничего подобного не видел, и думаю, что не увижу, хотя и неплохо бы.
14.
15.
16.
17.
18.
19.
А вот такой “забор” иногда встречается ещё и в других городах Ярославской области. За её пределами пока не встречал.
20.
21.
22.
Здесь тоже растительный орнамент с цветами похожими на тюльпаны.
23.
И ещё раз – изгородь.
24.
Один из самых старых (если верить местным жителям) и самых зловещих наличников. Ему около 130 лет.
25.
А вот этот – новый. По сторонам окна – треугольнички с тремя стрелами вниз. Такие были популярны первые годы после запуска спутника в 1959м.
26.
27.
28.
29.
30.
31.
32.
Такой колосок мне тоже больше нигде не попадался. Если встретите – зовите обязательно! 🙂
Post Scriptum.
Любую из представленных здесь фотографий, включая заглавный коллаж, вы можете приобрести для частного или коммерческого использования. Размер отпечатков – до А3+, коллажа – в 32 раза больше 🙂
Если вы хотите сделать фотообои, футболку, граффити или магнит на холодильник – звоните и пишите!
Если вы хотите, чтобы ваш город появился на страницах проекта – пишите или звоните!
Если вы просто хотите помочь проекту – свяжитесь со мной обязательно!
Автор ivan_hafizovОпубликовано Рубрики 1 — одноцветные наличники, 3 — старше 100 лет, 4 — сложные и кружевные, без ставень, Наличники автора, сквозная резьба, Ярославская областьМетки Борисоглебский«И тут мы поняли, какое сокровище у нас есть» Как резные наличники дали новую жизнь депрессивному российскому городу: Традиции: Моя страна: Lenta.ru
Резные наличники — один из элементов и символов русского деревянного зодчества.
Кажется, они существовали на Руси чуть ли не с доисторических времен. На самом же деле наличники — изобретение XVIII века, а в массовый обиход они вошли только в середине XIX столетия, когда архитектор Иван Павлович Ропет ввел в моду псевдорусский стиль. Пик всенародной популярности резного наличника пришелся уже на послевоенное время: тонкая доска стоила недорого, а вырезать ее лобзиком можно было очень красиво. Дома с ажурной резьбой можно увидеть в России повсюду — в Ярославле, Вологде, Смоленске, Кинешме, Тюмени… Но есть один городок, где она сохранилась особенно хорошо. О том, как благодаря усилиям нескольких энтузиастов преобразился депрессивный фабричный городок Южа в Ивановской области и зачем теперь туда едут туристы со всей России, «Ленте.ру» рассказали автор проекта «Сохраним лицо нашему городу» Ирина Крюковская и коллекционер наличников, фотограф Иван Хафизов.
— Эти наличники вырезал мой дед, Петр Иосифович, когда я была совсем маленькой, — рассказывает Ирина Крюковская, автор проекта «Сохраним лицо нашему городу».
— Дед приехал в Южу из Белоруссии во время войны, в эвакуацию, и остался работать на фабрике. Построил дом, украсил его резьбой. Все наличники сделал сам — у нас даже сохранились лекала. Наличники до сих пор висят на доме. И покрашены в тот же цвет — мы ничего не меняли.
Ирина родилась в Юже. Ее дом на улице Дача — деревянный, одноэтажный, выкрашенный в яркий желтый цвет с белыми резными окошками — типичный для города. До недавнего времени на такие дома никто не обращал особого внимания. Но стоило Ирине три года назад запустить проект, посвященный самобытной ажурной резьбе, которой местные жители украшали свои дома, как в Южу поехали туристы.
Мужчины плотничали, женщины ткали
Южа — небольшой городок в Ивановской области. Он расположен примерно в 100 километрах от Иванова, в 50 — от Шуи и Коврова и в 30 — от Палеха, в краю озер, болот, сосновых лесов и торфяных топей. До XIX века здешние места принадлежали старинным боярским родам — Плещеевым, Опочниным, Нарышкиным.
Но поскольку земля здесь была неплодородной, крестьяне занимались промыслом: мужчины плотничали, женщины ткали.
Подъем Южи начался в 1865 году, когда шуйский купец первой гильдии Асигкрит Балин, из старообрядцев, приобрел здесь бумагопрядильную фабрику. За двадцать лет он значительно расширил дело — с 13 776 прядильных веретен до 50 136, превратив полукустарное производство в крупную мануфактуру со 120 ткацкими станками.
Вокруг фабрики он построил рабочий поселок в модном на рубеже XIX-XX веков формате город-сад: шесть казарм для рабочих из красного кирпича, шестнадцать деревянных домов-общежитий, больницу, богадельню, две школы — для мальчиков и для девочек, реальное училище, народный дом и две рабочие слободки с небольшими наделами земли под сады и огороды. На территории поселка был разбит парк, высажены сосны и ели.
В советские годы поселок превратился в настоящий город. В 1970-х в Юже проживало 25 тысяч человек. Большинство горожан работало на ткацкой фабрике — ее трехэтажное кирпичное здание с бело-красными трубами до сих пор возвышается над городом, как кафедральный собор.
В 1990-е начался упадок. Фабрика встала (сейчас работает только один цех), население сократилось более чем вдвое — до 12 тысяч человек. Многие горожане, особенно мужчины, уехали на заработки — охранниками в Москву или колотить поддоны для тары в Подмосковье.
Проект «Русская дача»
Со временем деревянные домики начали ветшать. А в начале нулевых, когда в город пришли компании по установке пластиковых окон, местные жители стали менять старые деревянные конструкции на стеклопакеты. Резные наличники, не подходившие к евроокнам, просто выбрасывали.
— Бывало, идешь по улице, смотришь: наличники у дома выставлены, забирай — не хочу… Или видишь, что тащат их куда-то. Спрашиваешь: «Куда?» Отвечают: «Мангал растопить», — рассказывает Ирина. — Нам с мужем наличников было жаль, вот мы и стали что-то собирать, сохранять…
Ирине Крюковской около пятидесяти. Она окончила мединститут в Иванове, вышла замуж за однокурсника: «Владимира из Владимира», — шутит она. Вместе они перебрались в Южу, построили дом, родились дети.
Ирина работала сначала педиатром, потом открыла аптеку. А в 2011 году, когда ей по наследству перешел родительский дом, они со старшей дочерью Василиной решила заняться туризмом.
Ирина Крюковская
Фото: из личного архива
Всей семьей они отремонтировали старый дом, сохранив в нем все, что осталось от прежних поколений: печь, буфет, горку для посуды, занавески, кружевные подзоры. И, назвав проект «Русская дача», стали приглашать гостей: печь с ними пироги в печи, пить чай за круглым столом под абажуром, рассказывать семейные истории и, конечно, гулять по городу…
В Юже и ее пригородах сохранилось больше тысячи домов с резными фасадами
«И тут мы поняли, какое сокровище у нас есть»
— Вот во время таких прогулок мы заметили, что гости подолгу зависают у домов с резными наличниками, — продолжает Ирина. — Им интересно их разглядывать, фотографировать. А когда к нам в Южу приехал известный коллекционер наличников Иван Хафизов и, увидев наши дома, воскликнул: «Ого! Да у вас музей под открытым небом!» — мы и поняли, какое сокровище у нас, оказывается, есть!
Так появился проект «Сохраним лицо нашему городу», который Ирина реализовала в 2017 году при поддержке благотворительного Фонда Тимченко, став одной из победительниц конкурса «Культурная мозаика малых городов и сел».
Город ожил. Неравнодушные хозяева деревянных домов стали приводить фасады в порядок, красить и возвращать на места резные наличники, у кого они сохранились. В Балинском парке появились два арт-объекта: «Аллея наличников» — бревенчатая стена, на которой представлены реплики наличников, которые характерны только для Южи, и «Верста наличников» — верстовой столб со стрелками «Киржач», «Мышкин», «Городец», указывающими, какие еще города славятся резьбой по дереву. А в 2018 году в начале лета (пока, правда, только один раз) прошел городской фестиваль «Резной палисад», во время которого южане показывали гостям старинные плотницкие инструменты, сохранившиеся во многих семьях, и даже учили всех желающих ими работать.
В том же 2018 году к проекту Ирины присоединился Южский технологический колледж, на базе которого создана мастерская-лаборатория южского наличника.
— Нам хотелось не только рассказать ребятам историю традиционного для Южи деревянного зодчества, но и показать, что столярное и плотницкое ремесла до сих пор востребованы, что они могут стать крутыми мастерами.
Не уезжать на заработки в столицу, а найти себя в родном городе, — подчеркивает Ирина.
Крыша червой
Посмотреть есть на что! На сегодняшний день в Юже и ее пригородах сохранилось больше тысячи домов с резными фасадами. Например, дача фабриканта Балина — массивная, бревенчатая, украшенная тяжеловесной витиеватой резьбой в псевдорусском стиле, как и было принято в конце XIX века. Или усадьба купцов Гридиных — небольшой теремок в духе модерна, сплошь в резном орнаменте из трав и цветов. А по соседству — дом народного художника Ивана Борисовича Киселева: ярко-голубой, с белыми воздушными наличниками, карнизами, причелинами (доски, закрывающие торцы двускатной крыши) и даже фантастическими животными на фронтоне.
Но есть у домов в Юже и свой фирменный архитектурный элемент. Это так называемая крыша червой — когда углубление фронтона оформлено в виде перевернутого сердечка.
— Наш южский край — это край офеней, коробейников, разносчиков товаров, — говорит Ирина. — Офени торговали иконами, дешевыми книжками, галантереей.
А заодно и игральными карты. Да и сами были картежники.
Мы предполагаем, что от этой страсти к игре и пошла крыша в виде червы или перевернутой пики. Причем эти сердечки могут появляться не только на фронтоне, но и в орнаменте наличников
Я спрашиваю Ирину, что было самое сложное в деле сохранения исторического облика города. Она задумывается на минуту и отвечает:
— Убедить людей, что это нужно. Южа — фабричный город, мы все долго жили по гудку. На культурное наследие никто не обращал внимание. Люди как думали: если это мой дом, что я хочу, то с ним и делаю. А вот то, что они тем самым меняют облик города, его атмосферу, — это было очень трудно объяснить. Но я горжусь тем, что мы смогли поднять эту тему.
Еще один повод для гордости: проект «Сохраним лицо нашему городу» неожиданно объединил южан.
Наш проект оказался не про наличники, он оказался про людей, которые объединились вокруг наличников
— У нас прошло много мероприятий, и люди их поддержали, — делится наблюдениями Ирина.
— Южа стала чем-то интересна. Мы открыли культурный код этой территории.
«Когда она открывает перед гостями сундук, все ахают»
Специально для гостей города Ирина разработала экскурсию, в которой сами горожане принимают активное участие. Экскурсия эта неспешная, на два-три часа — прогулка по улочкам Южи. Причем путешественники не только рассматривают дома, но и заходят в гости к хозяевам, которые угощают их чаем, достают старые фото и делятся семейными историями.
Одна из остановок на пути экскурсии — домик Татьяны Краевой. Татьяна Юрьевна происходит из известного в Юже рода Никольских, ее дед был диаконом местного храма. В юности она уехала учиться в Нижний Новгород, получила специальность филолога и долгое время работала заведующей областным РОНО. В 90-е годы занялась бизнесом — и успешно: сотрудничала с Горьковским автозаводом по доставке автозапчастей. А в 47 лет решила, что деньги — не главное. И вернулась в Южу. Дом стоял, ее ждал. Она сделала ремонт, провела газ, отреставрировала наличники, которые когда-то вырезал известный в Юже мастер.
Сейчас Татьяне Юрьевне 74 года, и, встречая гостей, она выглядывает все из того же кружевного окошка, из которого смотрела 17-летней девчонкой.
Другая коренная южанка — Юлия Николаевна Габышева. Ей 85 лет. По профессии она логопед, работала в Москве, но, как и Татьяна Юрьевна, вернулась однажды в родной город. Дом с наличниками построил ее отец. Она помнит это и охотно рассказывает, как строили дома после войны. А еще она лоскутница: шьет из лоскутков скатерти, покрывала, салфетки. И когда она открывает перед гостями сундук, все ахают, что у нее там есть!
Впрочем, прогулки — не единственное, что предлагают туристам жители Южи. В рамках проекта супруг Ирины Владимир организовал столярную мастерскую.
— До того как стать врачом, муж окончил художественное училище, — говорит Ирина. — И когда мы тридцать лет назад из нужды стали строить дом, он устроил себе мастерскую, начал реставрировать мебель. В мастерской собралось много инструментов. Часть из них осталась еще от моего деда: рубанки, фуганки, лучковая пила, даже нашли небольшой ножной пропильный станок.
Вот мы и стали проводить мастер-классы для гостей.
На этих мастер-классах Владимир показывает, как работать со старинными плотницкими и столярными инструментами, дает возможность туристам, никогда не державшим в руках ни молотка, ни стамески, самим что-то сделать. Людям нравится, они с азартом шкурят старые наличники, красят их, помогают восстанавливать утраченные элементы. И удивляются, какой тяжелый был раньше инструмент и какая кропотливая работа у мастера.
«Людям нужна атмосфера, душа — рассказ должен идти от сердца»
Пандемия последних двух лет затормозила развитие проекта. Но сейчас, когда ограничения по COVID-19 наконец-то сняты, Ирина, пусть и осторожно, заглядывает в будущее.
— Перед началом коронавируса мы открыли школу народных экскурсоводов. Ее выпускники знакомят гостей с малыми поселениями вокруг Южи, — поясняет Ирина. — Про села и деревушки ведь невозможно рассказать, если их не любить и не чувствовать. Это не Исаакиевский собор и не Большой театр — заученным текстом тут не обойдешься.
Да и людей не обманешь: им не нужны ни даты, ни фамилии, которые можно загуглить. Им нужна атмосфера, душа — рассказ должен идти от сердца.
Так вокруг Южи появилась сеть экскурсионных маршрутов, которую Ирина намерена развивать. К примеру, Света Фомина из села Холуя уже водит туристов по семи мостикам всех цветов радуги. Эльвира Гусева из села Мугреевский показывает заповедные места — храмы, озера. А Тамара Ершова из поселка Моста знакомит с изделиями местных умельцев.
А еще у Владимира есть идея разработать маленькие резные сувениры, которые туристы могли бы изготовить в его мастерской: крючок для одежды или рамку для фото, чтобы никто не уезжал из Южи с пустыми руками.
«Очень классная штука, я такого нигде не видел!»
Иван Хафизов, фотограф, коллекционер, создатель «Виртуального музея наличников»:
— Создавая в 2007 году проект еще в «Живом журнале», я поставил себе цель отснять 187 городов Центрального федерального округа, где есть уникальные резные наличники.
Сначала ездил по известным городам — Ростов, Казань, Екатеринбург. Но потом люди стали в комментариях приглашать меня в маленькие города. И кто-то — может, даже Ирина Крюковская — написал: «Приезжайте в Южу!» Южа стала 99 городом в моих путешествиях за наличниками.
Южа интересна тем, что там сохранилось много резьбы советского времени. По соседству — в Холуе, Палехе, Шуе — резьба дореволюционная, иногда очень старая. А Южа развивалась в 1950-е годы, после реформ Маленкова (реформа 1953 года, после которой стало активно развиваться сельское хозяйство и сельские поселения — прим. «Ленты.ру»). И ее феномен в том, что есть средовая застройка.
Пройдите по любой улице и рассмотрите двадцать случайных домов. Из них десять-пятнадцать будут с резьбой и наличниками. И многие из этих домов дадут фору домам в исторических городах, которые славятся своими резными фасадами
Фишка местных наличников — белый цвет, на многих есть точеные балясины. Кстати, на набережной озера Вазаль установлен большой наличник, в котором все фотографируются.
В Тобольске стоит такой же наличник, но характерный для Тюменской области. А в Боровске на смотровой площадке установлен вверх ногами. Так вот в Юже наличник типично южский, очень грамотно сделано.
А вот имена южских резчиков нам неизвестны. Видимо, кто-то резал сам, кто-то заказывал у соседа. Какого-то одного мастера или артели не было. Удалось установить лишь, что в соседней деревне Майдаково был резчик Валентин Золотов, который вырезал наличники для Палеха и для южских домов.
В Юже я был четыре раза. Резных домов там сохранилось действительно очень много. Практически весь город — частный сектор. Я снял около 300 зданий, и это далеко не все. В один из дней по Юже меня водили два местных мальчишки — показывали, где есть резные дома, и убеждали встреченных соседей, что им непременно нужно, чтоб их дом был сфотографирован. Под вечер, узнав, что завтра я буду снимать в другом районе, который далеко от дома, расстроились: туда их гулять не отпускают.
Поэтому путешественникам, собирающимся в Южу, я советую взять самокат с большими колесами.
Дороги в городе не везде заасфальтированы, а Южа большая, из конца в конец час идти. К тому же стоит съездить и в Палех, и в Холуй. Села близко друг от друга, но резные дома в них очень отличаются.
А еще гостям обязательно надо зайти в парк Балиных. Там висят скворечники, которые выполнены местными резчиками с элементами южской резьбы. Это очень классная штука, я такого нигде не видел!
«В этот красивый и душевный город мы еще не раз вернемся»
Дарья Ледовская, москвичка, предприниматель, совладелец магазина «Колокольников Чай»:
— В Юже мы побывали в феврале этого года. Нам вдруг захотелось отдохнуть всей семьей в каком-нибудь домике в деревне, с печкой, где тихо, немноголюдно и кругом все такое русское-русское. В интернете я случайно наткнулась на аккаунт «Глубинка рулит», где увидела дом Ирины в Юже. Мы сразу влюбились в это место, хотя до конца не понимали, что это за домик и где эта Южа вообще.
В городе мы провели два выходных дня. Ирина рассказала, что это дом ее бабушки, и он нам очень откликнулся: росписи на потолке, старинная мебель, очень радушные хозяева.
Мы пекли пироги в русской печи — с повидлом и с рисом и яйцом. Много всего узнали про печку: как ее топить, как в ней готовить. Там и лежаночка есть небольшая, мы грелись на ней.
А еще мы много гуляли. Погода была необыкновенной — яркое небо и белый снег, которого было очень-очень много. Дети валялись в снегу и говорили, что зима здесь — как из сказки.
Южа удивила нас своей историей. Вечно у нас так: был процветающий край, а сейчас — упадок. Огромное здание фабрики стоит заброшенное. Но район, в котором мы жили, очень уютный. И наличники на домах там потрясающие.
Обычно от русской деревни впечатление тоскливое: все кругом умирает, отваливается… А тут наоборот: аккуратные домики, очень красивая резьба
От дома в центр города мы ходили через парк, и там усадьба купцов Балиных. Она сказочная: окна, крыльцо, козыречки — все резное-расписное. Наверняка летом, в зелени, это выглядит еще красивее.
Кстати, когда мы пили чай с Ириной и ее домашними, разговорились. Оказалось, у них интересная семейная история, но и у нас тоже — вглубь веков.
Мой супруг — продолжатель рода купцов Колокольниковых из Тюмени. Мы занимаемся чаем. И мы подумали, что летом мы вместе могли бы организовать небольшие походы для гостей с остановками, чаепитиями, разговорами по душам, тем более что Южа — это родина коробейников, которые носили и чай в том числе. А вокруг города много красивых мест, деревень, озер. Так что, возможно, мы еще не раз вернемся в этот красивый и душевный город.
Justin Allman, художник по керамике, Cashiers, NC
Страсть превращается в бизнес на гончарном круге
By KIM HENRY
Иногда жизнь требует, чтобы мы использовали множество различных ресурсов, чтобы воплотить в жизнь наши самые большие мечты. Для местного художника Cashiers Джастина Оллмана никогда не было сказано более правдивого слова. Объединив свое деловое образование с художественным видением, свою экстравертную способность добиваться результатов с его более интровертной любовью к миру и природе, Оллман постепенно проложил свой собственный путь к тому, чтобы стать художником-керамистом на полную ставку в красивых горах Западной Северной Каролины.
Оллман вырос среди декоративно-прикладного искусства со своей матерью, учительницей рисования, недалеко от Филадельфии. Тем не менее, сначала он изучал бизнес, управлял рестораном и в свои 30 лет построил успешную компанию по управлению недвижимостью. «Я ненавидел это. На связи 24/7! Это было сумасшествие», — вспоминает Оллман. Однажды, выпивая с несколькими друзьями, один из них прокомментировал, каким напряженным выглядел Оллман и что «единственный раз, когда вы были счастливы, это когда вы прошли курс гончарного дела!»
Должно быть, что-то вызвало резонанс, потому что Оллман позвонила Триш Фей, уважаемой художнице по керамике из Университета Флориды на побережье Мексиканского залива, у которой была вакансия в классе метания колеса, который она вела. Аллман решил это сделать. Остальное, как говорится, уже история. Он сел за руль и «влюбился». Затем он быстро продал свою компанию во Флориде и с тех пор совершенствует свою технику гончарного дела.
«Три моих главных учителя позволили мне познакомиться с множеством различных жанров гончарного дела, — объясняет Оллман.
Он тренировался у Триш Фей и Сары Трумэн. Вдохновение Фей исходит от гончарного дела Карибского моря, основанного на обжиге ям и местных методах, в то время как методы Сары Трумэн исходят из более современной направленности. Оллман считает, что эти две талантливые женщины и их уникальный стиль позволили ему исследовать разнообразие керамики.
Оллман также считает Фрэнка Викери, директора отдела керамики Bascom: Центр визуальных искусств в Хайлендсе, Северная Каролина, своим третьим главным наставником. Оллман работал ассистентом студии в The Bascom’s Dave Drake Studio Barn в течение трех месяцев, занимаясь всем: от преподавания до загрузки печей и уборки, став в следующем году членом студии. Здесь же под руководством Викери он открыл для себя новые техники, такие как глазурь, которая дает яркие цвета, характерные для некоторых работ Оллмана.
Баскому было далеко до управления собственной компанией, но Оллман дорожит этим временем, и это стало отправной точкой для открытия в 2016 году собственной студии в Кассирсе, Северная Каролина, — Firemoss Pottery.
Окружение обильными Аппалачскими горами отражено во впечатляющем корпусе работ Оллмана. Образы природы и животных — повторяющиеся темы; процесс включает фотографирование, рисование вручную на глине, а затем снова и снова бритье глины вокруг изображений, пока не будет создан желаемый 3D-эффект.
Этот вызов явно является частью любви Оллмана к гончарному делу. «Вы должны быть гибкими, как гончар, — описывает Оллман, — вы должны постоянно разбираться во всем, что происходит. Глазури всегда разные, а у глины свое мнение!» Его творения одновременно функциональны и художественны. Кажется, что его воображение не знает границ. Смешивая многие другие влияния в его работах, в том числе корейскую керамику, японскую гравюру на дереве и татуировки, а также технику немецкого Шварцвальда, в гончарном деле Оллмана каждый найдет что-то для себя. «Что бы ни придумал ваш разум, вы можете придумать, как это создать!»
Оллман, который никогда не сидит в одиночестве в своей студии слишком долго, любит выходить из своей творческой спячки и добиваться успеха.
Недавно он стал президентом Совета по делам искусств округа Джексон, который является каналом государственной финансовой поддержки искусства в регионе. Художественный совет организует художественные мероприятия и просветительские мероприятия, а также выделяет гранты художникам на низовом уровне. Оллман также является основателем Pots on the Green, которая началась в 2017 году после того, как Оллман почувствовал вдохновение создать ежегодное мероприятие в Cashiers, которое привлекло бы гончаров со всей страны. «В Северной Каролине работают одни из лучших гончаров Америки, а Pots on the Green — это отличный способ для художников-керамистов со всего мира собраться вместе в этих прекрасных горах», — улыбается Оллман.
Продавая в своей студии, ремесленных ярмарках и комиссионных, Оллман собирается выйти в интернет. Ищите #Teplicuss в Instagram, чтобы продолжать следить за его творческим путем. Это слияние имен греческого Бога Огня и Творения для создания слова «Тепликус» отражает близость Оллмана как к мифологии, так и к истории, которые также выражены во многих его произведениях.
«Гончары — творцы, и, конечно же, без огня не было бы горшков», — объясняет Оллман, готовясь сделать следующий шаг в своей истории.
Горный поход Уайтсайд
Перейти к основному содержанию
Ориентир в национальном лесу Нантахала, гора Уайтсайд поднимается на высоту 4930 футов. Он расположен между Кэширс и Хайлендс, Северная Каролина, на шоссе 64 США. Скалы горы выглядят как ледяные листы, накинутые на гору. Геологи считают, что Уайтсайд является одной из старейших гор в мире, возраст которой составляет от 360 до 490 миллионов лет. «Умеренная» двухмильная кольцевая тропа приведет вас на вершину отвесных 750 футов. высокие скалы (много перил для безопасности) с прекрасным видом на восток, юг и запад. По пути к вершине вы можете увидеть множество полевых цветов, в том числе ложную печать Соломона, белый змеиный корень, карликовый одуванчик, крапчатую древесную лилию и древесную каменную крону.
Двухмильный поход начинается со старой тропы лесорубов, которая также когда-то использовалась в качестве дороги для маршрутного автобуса, который возил людей на вершину смотровой площадки.
Следуйте по этой дороге в гору около мили до вершины. Наверху вы увидите первый из нескольких захватывающих дух видов. Тропа продолжается примерно 1/2 мили вдоль гребня горы, где есть много мест, где можно насладиться видами со скалы. По пути есть довольно много «образовательных» знаков, чтобы добавить интереса. Обязательно прочитайте о дерзких 1911 спасение Чарльза Райта на Скале Дураков. Ближе к концу прогулки по вершине горы найдите самую высокую точку с высеченной в скале надписью «Высота 4930 футов». Последние 1/2 мили тропы представляют собой крутой участок спуска, который ведет обратно к лесовозной дороге рядом с парковкой.
Вершина горы Уайтсайд в «Скале Дурака».
Весной и летом можно увидеть сапсанов, летающих над головой или сидящих на скалах. В рамках программы по исчезающим видам сокол был повторно интродуцирован в 1985 до горы Уайтсайд, части естественного ареала птиц. С января до лета сапсаны — одни из самых быстрых и красивых птиц в мире — ежегодно возвращаются, чтобы гнездиться на уступах скал.
Поскольку сапсаны — нервные родители, маршруты лазания вблизи мест гнездования на время гнездования закрыты. Пожалуйста, смотрите карты, выставленные на стоянке, для текущего закрытия.
Взгляните на тень Медведя из большого обзора Родоса на US 64.
Миллионы лет назад и до того, как появилась Северная Америка, гора Уайтсайд начиналась как огромная масса расплавленной породы глубоко в земле. Скала остыла, а затем тепло, давление и подъем превратили гранитную породу в гранито-гнейс (произносится как «хороший»). В последующие века вышележащий материал подвергся эрозии, обнажив эту величественную скалу. Вы можете лучше всего увидеть твердое каменное основание этой горы на южных скалах, где ветер и более сухие условия ограничивают рост растений. Белые полосы кварца и полевого шпата выравнивают лицо.
Проезд из Эшвилла
(53 мили — 1,5 часа езды по извилистым дорогам).
Двигайтесь по I-26E до съезда 40 (аэропорт Эшвилл). Поверните направо на NC 280W.
NC 280W становится US Highway 64W в лесу Фасги. Оставайтесь на U.S. 64W через Cashiers и проедьте еще пять миль. Поверните налево на SR 1600 у указателя Whiteside Mountain. Поверните налево ко входу в гору Уайтсайд. Стоимость парковки составляет 2 доллара за машину, оплата по системе чести.
См. походы к близлежащим водопадам. И посмотрите, чем можно заняться в округе Джексон.
Мой планировщик поездок
Проверьте это!
Водопады возле Хайлендс и Кэширс, Северная Каролина
Рядом с Хайлендс и Кэширс, Северная Каролина, есть много водопадов, которые легко увидеть и которыми можно наслаждаться. Многие из них расположены вдоль… читать дальше
Водопады Силвер-Ран, Северная Каролина
Водопады Силвер-Ран в Национальном лесу Нантахала находятся всего в четырех милях к югу от Кассирс в округе Джексон… читать далее
Водопады Скулхаус, долина Пантертаун
Водопад Скулхаус не высокий водопад (водопад около 20 футов), но он компенсирует это своей красотой! Это самый популярный из многих водопадов в Пантертауне.